На днях со мной произошёл следующий случай. Хотела сначала написать - неприятный. Но... думаю, это определение всё же недостаточно ёмко выражает суть происшедшего. Хотя, для кого-то, напротив,его характеристиками стали бы: "не более, чем досадное недоразумение", "случай, не стоящий особого внимания, а возможно, и упоминания", "рядовой" и т. д...
Рассказываю. Мы с приятельницей намылились по одному достаточно важному делу. Поездку откладывали многократно -как обычно, что-то не стыковывалось, но пришло время, когда мы враз поняли, что промедление уже недопустимо. Отложив все свои дела накануне, мы с Ольгой наконец-то выдвинулись в нужном направлении. У метро б-р Дм.Донского с нами должен был пересечься ещё один наш дружок, точнее мой. Мы, как обычно, слегка опаздывали на эту стрелку, и я решила сделать марш-бросок от дома до метрополитена со скоростью, в полтора раза превышающей мой обычный размеренный ход. Ольга "рвать когти" отказалась, посколько комплекция не позволяла, и мы условились, что я встречаюсь с приятелем, забираю у него необходимые бумаги и ожидаю её у входа в вестибюль.
Совершенно запыхавшаяся, я прибывала на место с минимальным опазданием, к моему удовлетворению. Парень покуривал в ожидании, и я про себя отметила, что на улице уже совсем не холодно: Андрюха стоял в расстёгнутой куртке, а я и вовсе запарилась в своей подбитой искусственным мехом неказистой дублёнке. Ну я такая, пока старая вещь "не сгорит" на мне, в новую не влезу. Пол-шкафа завешано почти неодёванными красивыми вещами, в т.ч. и очень добротной верхней одеждой, а я как поддергушка, всё ношусь в допотопных тулупчиках. Ну что поделаешь, многие мои друзья знают этот мой огрех, и уже даже не критикуют: ну нравится человеку уродовать себя стрёмными вещами, кто ж ему тут судья? Пущай и уродуется дальше! Мало кто знает, это я только сейчас, эксклюзивно сообщаю, что данная напасть не стёб, не дань совковому прошлому, и даже не протест всепоглощающему гламуру. Просто таким образом я, будучи православной христианкой, хоть как-то пытаюсь обуздать в себе самой регулярные проявления злостного эго, мании превосходства над другими, гордыню и прочую "прелесть". Кстати, слово это можно было бы и не ставить в кавычки -ибо ещё старец Серафим Саровский обличал оным соответствующие проявления в грешнике небогоугодных качеств, как-то...
Я немного отвлеклась, но всё это, тем не менее, имеет отношение к последующему повествованию,хоть и косвенное. С улыбкой на лице направляясь к своему приятелю, который уже даже объятия распахнул по такому случаю, я вдруг, краем глаза закосила на одиноко стоящую возле блинной палатки женщину. Её вид был настолько несчастен, что не заметить этого мог бы, разве что, слепой. Ну как тот же Андрюха, стоящий с ней на расстоянии вытянутой руки. Женщина была, как мне показалось(и показалось правильно) как-то наспех одета, но при этом пальто и сапоги были явно не из дешёвых. Норковая шапка на голове покосилась, а под мышкой она держала... почтый графинчик водки, которые сейчас продаются в такой вот премиленькой сердцу таре. В другой руке у неё был пакет с квашеной капустой. Женщина встретилась со мной взглядом и робко сделала шаг в мою сторону.
Андрюха фыркнул и презрительно изрёк, тоже косясь на даму с графинчиком: не могу смотреть на водку с некоторых пор, выворачивает! Я пригнорировала его замечание, и кивнула женщине: мол, у вас проблемы какие-то? Она ещё не очень уверенно направилась ко мне и, подойдя поближе, тихо заплакала. Тут я обратила внимавние, что ноги в сапогах под пальто у неё совершенно голые, и расстёгнутый ворот пальто также говорит об остутствии одежды под ним, по крайней мере, кроме белья. Она очень деликатно спросила, не могу ли я подсказать, где здесь можно немного обогреться, посетовав, что из вестибюля метро её с графинчиком уже попросили. Я, как умная маша, не нашла ничего более умного, чем посоветовать пойти до дому до хаты, на что бедняжка резонно ответила, что это исключено, иначе она бы здесь не стояла. По крайней мере в течении последующих нескольких часов:выяснилось, что в данный момент муж находится дома в состоянии дикой ярости по случаю накрывшегося с некоторых пор и без того мелкого бизнеса. Сегодня же у него напрочь сорвало башню и находится в его присутствии небезопасно. Я зачем-то спросила у неё адрес, и она показала в сторону своего дома, находящегося приблизительно в получасх ходьбы от б-ра Донского. Назвала этот адрес и даже телефон. В это время к нам подрулила и Ольга. Она с неменьшим неудовлетворением, нежели Андрюха, окинула взглядом незнакомку и дёрнула меня за рукав:ты чего это, Марья? Пока я шлёпала, уже с пьяницами разглагольствуешь? Мы, кажется, спешим, пошли уже! А "пьяница" тем временем не сводила с меня своих несчастных глаз и даже осмелилась взять за руку.
"Пожалуйста, - сказала она, постойте со мной хоть пять минут, я вас больше не задержу, ну я умоляю!"
Я уже и не знала, куда теперь спешить: по делу или на помощь? И стоит ли в таких случаях эту помощь оказывать, и как она, эта помощь, должна выглядеть? Снять с себя партки что ли и отдать в пользу мёрзнущей? Вернуться ли домой(а это уже не близко было) и выдать ей какие-нибудь старые треники? Налить горячего чаю и позвонить кому-то из её близких? Но ведь мы же тоже не на гулянку ехали, и вообще, если нам у другого метро ещё какой нибудь убоже встренется, что же теперь, так и разводить их по тёплым местам? Мы же не благотворительная организация, в конце-концов! Мысли, насаждающиеся в моей голове начали меня раздражать, а попутчики уже теребили не на шутку. Тётенька достала из кармана отломанный от пластиковый бутылочки кусочек, служащий стканом, и налила себе водки. Попросила её прикрыть от "зрителей": сейчас я выпью и мне потеплее будет, ну а вы... ступайте, я уж вижу, вас торопят. Стаканчик был слишком широк, и горячительное пролилось на пальто. А я всё медлила, принимая решение. "Как зовут-то вас?" - спросила я. "Люба. Любовь..." - ответила женщина.
Я не стану покуда сообщать продожение этого ничем вроде бы непримечательного события. Это своего рода тест: насколько хорошо обо мне думают мои друзья..? Так вот, если кто-то из них прочтёт этот пост, пусть сообщит свою версию моих действий.
С уважением к вам.